«Моя трудовая судьба сложилась так, что служить своему родному краю на разных возрастных уровнях, мне довелось в окружении женщин – в школах, на комсомольской, партийной, советской работе, в налоговых органах – и я проникся к этой, поистине прекрасной половине человеческого общества глубочайшим уважением.
Прекрасна она не только женскими чарами, своим внешним видом, своими одеждами, она прекрасна, прежде всего, той ролью, которую играет в поддержании дееспособности и развития этого общества. Кроме, возложенных на них обязанностей по воспроизводству себе подобных, «чинить, стирать, просушивать», создавать уют в своем доме, они работают на производстве, в других сферах человеческой деятельности, обеспечивая достойное благосостояние своей семьи.
В наши времена женщины вели ещё и большую общественную работу, делали её с большим упорством, находчивостью, стремлением принести сопереживающим им людям, пользу… За всё это – и не только – я боготворю и люблю женщин, восхищаюсь их талантами».
Василий Федоров
А я когда-то думал...
А я когда-то думал, что седые,
Не любят, не тоскуют, не грустят...
Я думал, что седые, как Святые
На женщин и на девушек глядят .
Что кровь седых, гудевшая разбойно,
Как речка, напоившая луга -
Уже течет и тихо, и спокойно ,
Не подмывая страсти берега .
Нет ! У седой реки всё то же буйство,
Все та же быстрота и глубина ...
Ах, как меня подводит седина,
Не избавляя от земного чувства !
******
Степан Щипачев
Тебе исполнилось сегодня тридцать восемь…
Тебе исполнилось сегодня тридцать восемь.
И может быть, хоть с виду весела,
ты с грустью думаешь: подходит осень,
а там – зима белым-бела.
А может, и не думаешь про это –
немало всяких у тебя забот.
Дай бог тебе большое бабье лето
и осень ясную, когда она придет.
*******
Роберт Рождественский.
Именины
Было весело.
Было пьяно.
Было душно, как в парнике..
Шестьдесят свечей
засияло
на торжественном пироге.
Длилось время.
Сменялись тосты,
и приканчивалась
икра.. .
Багровея,
бухгалтер толстый
постоянно кричал:
"Ура!.. "
Постаревшая примадонна,
плотно севшая на кровать,
повторяла хозяйке дома:
"Дура!
Годы надо
скрывать... "
Лысый дядя хвалил жаркое
и, задрав подбородок вверх,
лепетал
чего-то такое
про коротенький
бабий век...
А хозяйка,
вникая в речи,
не сердилась,
не горевала.
Наклонившись,
тушила свечи,
будто каждую целовала. |